Владимир ШИШИГИН (г. Воронеж)

Формула любви

Мудрецы прекрасной Индии давно

Формулу любви определили:

Три влеченья сходятся в одно,

Когда вас взаимно полюбили.

Первое — влечение умов.

Оно уваженье порождает.

А влеченье тел без лишних слов

Зарожденье страсти означает.

Наконец, влеченье ваших душ

Пробуждает дружбу между вами.

Лишь тогда рождается союз,

Наполняемый любовными дарами,

Когда сумма вызрела из трёх

Этих обязательных влечений.

Как мне жалко многих неумёх,

Неспособных делать вычислений!

Февралюшко

«Февралюшко бедный». В моей деревне

Так величали скромнягу убогого.

И повелось, видать, это издревле —

С чисел календаря церковного,

Мол, не хватает деньков в умишке,

Что-то не в лад, невпопад у такого —

Хмурится долго, смеётся излишне,

То говорит как не все. Бестолково...

А на поверку выходит как скажет:

Узел на пряже развяжется ловко;

В срубе как надо брёвнышко ляжет;

Склеится чашка из мелких осколков;

Солнышко тучи на небе размажет...

Сбудется всё, как Февралюшко скажет.

То танго

Да, в этом танце страсть обнажена,

И ей одеться скромно не прикажешь...

Мне ж помнится, под танго вся страна

И под фокстрот жила тогда, товарищ.

Да, страсть неугомонно нас вела:

К любви — на скромной в парке танцплощадке;

К учёбе — радиолой из окна,

Где бант завис над школьною тетрадкой;

К защите Родины — с «Катюшей» шли на бой

И «Мишку-одессита» распевали,

Когда отцы пришли с войны домой

И наших мам под танго целовали...

Под танго объяснился я жене,

Под звук гитары в тихий дождь в палатке,

Когда рука любви на целине

Засеяла нам будущего грядки...

Многоточия

Как много значат многоточия!

Они, как вехи памяти, хотят

Собраться разом и воочию

Фарватер чувству показать

На речке строк повествования...

Ну что впустую слова лить,

Черпнув со дна свои раскаяния

Иль наставления — как жить?!

На выручку приходят многоточия.

В них мудрость недомолвки и курьез —

Фантазия из чувств построит многострочия,

Читатель сам себе нальет и радостей, и слез!

Нечто

Есть субстанция под титлом «нечто» —

Производное от разума и чувств,

То, что формирует человечность,

То, что составляет суть искусств.

Это «нечто» не имеет места

В закоулках тела твоего,

Но бывает, прёт оно как тесто,

Нечто — творчество и больше ничего.

В плену орбит

Все сетуем, что мы в плену орбит,

Что в судьбах повторяется погода:

То жарко от удач, то от беды знобит,

Но все ж прекрасны эти смены года!

Так кружит по орбите и любовь:

То страстью нас томит, то равнодушьем.

Но пусть она кружится вновь и вновь,

И обвивает нас восторженным удушьем!

Зной

Антоновские яблоки... Будь Бунин

В моём уставшем от жары саду,

Ему б не захотелось в эти будни

Быть с ручкой и бумагою в ладу.

Не радуют мордашки с синяками

В кудряшках трав и в лоскутах листвы.

Какими можно выразить словами

Прощальный в щеки поцелуй пчелы?!

Устало лето. Осень где-то дремлет,

Присев на жбан с дождями и росой,

И даже комаров писклявый лепет

Луна не будит бледною рукой.

И клева нет. Кувшинки притомились —

Не ластятся о стебли караси...

И рифмы в этот зной угомонились,

Забыли поиграть со мной в стихи.

Грусть

Отцвели в саду все вишни,

Завязь слезками блестит.

Я один. Тебя не слышно.

На скамейке Грусть сидит,

Прижимается щекою,

Обнимает за плечо:

«Ты один, лишь я с тобою.

Знаю, это не легко...

Я — чуть-чуть, с тобой приятно,

Но уйду, ты с ней побудь,

Улыбнись, раскрой объятья —

Ее душу приголубь.

Вспомни радостно былое,

Как ты вишни обирал

И лукошко небольшое

Ей в корзину высыпал.

Как снимала она пенки

И варенье пролила,

Ты ж его с ее коленки

Как щенок, смеясь, слизал...

Я пошла. Пока. Ты слышишь?

Не кукушка, то — она

Счет тебе ведет до тыщи...

Много раз придет весна...»

Улыбнула меня гостья,

И я вишни побелил...

Надо ж, грусть дала мне горстку

Свежих, бодрых, добрых сил!

Штиль

Задымились зелено деревья —

Запалила свой костёр весна,

Как живой водой из древнего поверья,

Речка взбудоражила меня.

Стало в отражении казаться

Юным всё, себя не узнаю,

Вздумала мне речка улыбаться,

Заколдованный застрял я на краю.

Невдомёк мне: штиль и нет течения,

А на глади проступает зыбь?

Понял вдруг, мне речка из почтения

Помогает просто позабыть,

Сколько их и где мои морщины,

Ретуширует их матово вода.

Надо же, и зрелые мужчины

Любят, когда льстят им иногда!

Тетрадь для стихов о любви

У него жена ушла навек,

У нее муж угодил к другой.

Не сберег их счастье оберег —

Преданность одной любви святой.

Но решила сжалиться Судьба —

Подарить им новый оберег.

Вытерла их память добела

И забвенья расстелила снег.

Подвела им девочку Любовь,

Подарила чистую тетрадь:

«Только про нее пишите вновь,

Будут вас стихи оберегать».

Девочка заботливо взяла

Их за руки словно молодых,

В свой чертог торжественно ввела

И оставила наедине двоих.

А сама присела у крыльца,

Ожидая тот заветный миг...

Но всю ночь не гасла там свеча —

Каждый до утра писал свой стих.

Прочитала девочка стихи,

Слезы вытерла, захлопнула тетрадь;

«Милые, хорошие мои

Я не дам про старую писать!»

Как появились стихи

Как-то Душа посмотрела на Разум

И обняла ни с того, ни с чего:

«Знаешь, еще мне ни разу, ни разу

Не было тесно и так горячо...

Ты все рассудишь и, знаю, поможешь

Выразить то, чем заполнена я.

Словом заветным секрет мой откроешь?...»

Разум ответил: «Я понял тебя,

Только и сам я чем-то встревожен,

Путаю мысли и что-то ищу,

Будто в мозги мои вирус заложен,

Или от них потерял я узду...»

Долго они причину искали,

Перегоняя сердцем кровь,

И наконец ее разом назвали

Словом простым и великим — Любовь.

«Да, теперь ясно, — Душа прошептала. —

Но как мне выразить чувства свои?»

Разум сказал: «Бывать — не бывало...»

И появились на свете… стихи.

Года, года…

Года, года, года, года…

У всех они, как говорят, в заделе:

То мчатся лентою как поезда,

То формируются в составы еле-еле.

Как просто, коль вагоны все пусты —

Порожняком не мудрено промчаться.

А вот попробуй до конца везти

Всё то, чем заставляют загружаться

Познанье, воля, совесть и любовь,

Друзья, работа, старики и дети,

Разлуки, горе, неудачи, боль —

Большие станции на этом белом свете!

И год за годом поезд тяжелей

И невозможно трудно расставаться

С балластом мертворожденных идей

И с тарой из-под выпитого счастья…

Но ты, мой друг, об этом не жалей:

В идеи жизнь потом вдохнут другие,

А в тару брызги памяти налей

И ставь в неё цветы только живые!