Сергей ЗЫЗАРОВ (г.Нижний Новгород)

Свидание

Моим родителям с почтением и любовью...

Осенний дождь — печальный Арлекин —

Мурлычет за окном мотив унылый.

А здесь у нас весёлый Константин

Песнячит про любимую Галину...

Не Марк Бернес, не англицкий король

И не Лоретти я не Робертино.

Но ценит весь молитовский Мостстрой

И очень уважает Константина.

Пришёл ко мне тот светлый звёздный час,

Что вышел из моей родной деревни.

Величество моё — рабочий класс —

Идёт на «ты» к прекрасной королевне.

В порту краны лебёдками скрипят,

А грузчики им вторят башмаками.

По Стрелке*, семиструнку теребя,

Иду я на свиданье к милой Гале.

Любимый край — в подарок для неё:

Ока и Волга, солнышко и ветер...

И тает по карманам полкило

Лесного косолапого медведя.

Сияет красотой её дворец

С названьем романтичным коммуналка.

Восходит словно солнце на крылец

Глубоко обожаемая Галка!

И в этот миг во всю благую ширь

Моя душа ей двери распахнула:

«В «Канавинском» вам смею предложить

Индийского «бродягу Радж Капура».

В ту ночь на землю падал серпантин,

А к небу улетали все печали.

Влюблённым всё равно куда идти,

Холодного дождя не замечая.

И с той поры к друг дружке Стрелка нас

Амуровой стрелою пригвоздила...

И веселился весь рабочий класс

На свадьбе у Галины с Константином!

* Стрелка — улица в Нижнем Новгороде, идущая от Канавинского моста к собору Александра Невского. Слияние двух рек — Оки и Волги — образовало узкий острый мыс — стрелку. Отсюда и название. Примечание автора.

Ноябрьское утро

Пьяной надоедливой подружкой

Загостилась ночка в ноябре.

Месяц, уподобившись ватрушке,

На небесной манне раздобрев,

Приподнялся с облачного ложа

И опять улёгся, задремал...

Шастает как в сказке чёрной кошкой

По самой себе гимнастка-тьма.

Под окном дорога отрыгает

Перегарный дух автотелег.

На фонарь слетает мотыльками

Молодой ещё наивный снег.

Чей-то срок давно уже закончен,

А иному не настал черёд.

Оставляю этой наглой ночи

Я свой тёплый кухонный курорт...

Оставляю тяжких мыслей тонны

И, до кучи, недопитый чай...

В семь утра до вечера из дома

Вывожу выгуливать печаль.

Предзимье

Ложатся наземь скудным подаяньем

Последних листьев медные гроши.

О золоте берёзовом преданья

Крупой забвенья снег припорошил.

Скупая мгла на город спешно стелет

Донельзя отсыревший старый мат.

Уходит мой попутчик-понедельник

В слепую даль, куда глаза глядят.

Скучаю по весёлой летней сини,

По всенощному пламени зари...

Но дрёма хладнокровного предзимья

Меня на удивление бодрит.

Ступает ночь неспешной старой клячей.

В твоём окне теплом горит апрель.

И в черноте сияют только ярче

Улыбчивые души фонарей.

Укутанный надеждою весенней,

Спокойно спит наш опустевший сад.

И есть ещё в запасе воскресенья,

Которые нас в чём-то воскресят.

Кондуктор

Я к вам вознёсся чувствами в трамвае,

Когда подняли плату за проезд.

Места в салоне пустотой пугали,

И вы молчали, словно зимний лес.

В моей душе пустыней саксаульной

На стыках рельс скрипели позвонки...

Как сладко новорождено тонули

В друг друге мы — наивные щенки!

Притянутый магнитами-глазами,

Я изучал у вас глазное дно,

А третий лишний между полюсами,

Бесстыдно дождь мочился на стекло.

Гудел набат в сердечной колокольне.

С её высот плевать хотелось мне

На поздний ужин, дождик заоконный,

На скудный мир, возросший вновь в цене.

Разгладив вмиг глубины и высоты,

Вы сделали навстречу первый шаг:

«Глазёнками меня в пюре протёр ты!

Там диафильмов нету ни шиша...

Гони деньгу! Мазай у нас в отгуле,

Зайчатину вывозит за бугор...»

За вашей чудотворною фигурой

Горел вечнозелёный светофор.

«Не выйдет прокатиться на халяве!

Она вчера отбросила коньки...»

Вы ручками как вёслами махали,

Месили гладь моей судьбы-реки.

Как щен забавный, сам бродяга-случай

У ваших ножек хвостиком вилял.

И я спросил: «А дед Мазай могучий

Случайно вам, простите, не родня?»

Ко мне прижались грудью величавой:

«Коль ты слепой, то я здесь не причём..."

И я, стыдясь, «Мазайкина Забава»

На бейджике кондукторском прочёл.

Ботаник

Чудесная и красная как лето,

С углями роз и васильками глаз,

Ты вся цветёшь нездешним жарким цветом,

Как в Гондурасе нежный ананас.

А я — большой охотник до экзотик —

Страдаю недержанием страстей,

Когда в глаза на хмуром горизонте

Лучом слепящим бьёт мне красотень.

Ты — аленький цветочек средь пустыни,

Среди снегов проталинка весны!

Скорее убери шипы гордыни,

Ко мне душой цветущей прикоснись.

Бутоны губ быстрее распусти ты!

Пусть в нос нектаром льётся мне «шанель».

С тобою я не цветоед-вредитель,

Я — опылитель, верный добрый шмель.

Мы полетим к истоку древней тайны,

К слиянию двух вечных половин...

Ты можешь называть меня — ботаник,

Доцент великой кафедры любви.

А утром загрызут меня сомненья...

Зачем нести любви огромной кладь?

Не знаешь, почему я откровенья

Как груз с души тебе хочу отдать?

Из нежных чувств со мной не сваришь кашу,

В огне страстей сожгу её дотла.

И в жизни я, простой как простокваша,

Скисаю от домашнего тепла.

Не суждено нам быть прекрасной парой.

Прощай навек, обиды не держи...

Я сохраню твоей любви гербарий

На чёрно-белом ватмане души.

Май-волшебник

Май-волшебник с лазурного неба

Щедро льёт золотую теплынь,

Черно-белую зимнюю небыль

Превращая в цветистую быль.

Под рычание первого грома,

Землю тёплым дождём окропя,

Он на свадьбу душистых черёмух

Пригласил тамаду-соловья.

Снова чудо напевом заздравным

Возрождается в новой красе.

И о чём-то прекрасном и главном

Воробьи горлопанят весне.

Благодати зелёное время,

Буйной жизни роскошный парад!

Скоро цветом весёлой сирени

Улыбнётся опять палисад.

Отвори нараспашку окошко...

После горечи заспанных слёз

Обрядилась кудрями серёжек

Изумрудная дымка берёз.

Синий вечер арканом набросил

На зарю голубой окоём.

Так давай же со счастья авоськой

В май кудрявый с тобою махнём!

Окунёмся в хмельную кипучесть,

Где сбываются юности сны...

Пусть накроет нас сладостной тучей

Бесшабашная удаль весны!

И пусть сердце весельем взыграет.

Ведь недаром в росистую звень

В белоствольном предбаннике рая

Распевает для нас соловей.

Весеннее безглагольное

Ах, пора весенняя,

Для поэта пища.

Музыка капельная,

Рыхлый снег, грязища,

Детские кораблики,

Солнца ливень рыжий,

Ручейки-журавлики

Из дырявой крыши,

«Кренделя» подснежные —

Талые сюрпризы,

Чьи-то руки нежные

С тряпкой под карнизом,

Бег весны-кудесницы,

Пробужденье почек,

Лета буревестницы —

С хлебным квасом бочки,

Птахи песня первая,

Зябких лужиц плошки,

Воскресенье вербное

На твоём окошке...

И любви белилами

Надпись на асфальте:

«Солнышко любимое!

С Днём рожденья, Катя!»