|
Тарас Внуковский (г. Екатеринбург) 
«Поэты ходят пятками по лезвию ножа И режут в кровь свои босые души!» В. Высоцкий Скатившись слезой к окровавленной пятке Поэта, что душу разрезал на тряпки, Буяна, безумца, торчка, алкаша, Одно созидая – другое круша.
Единственный помни священный завет: Мирское тебе принесёт только вред. Твое вдохновенье – страданье и боль, И грезила зря парусами Ассоль. Ты помни, что дух закаляет одно – То пламя, что свыше поэту дано. Его посылает Всевышнего длань, Своим очищеньем ему платишь дань. И в глотку поэту зальёшь ты свинец, Ведь ты же предатель, иуда, подлец, И быть ты желаешь похожим на всех – «Поэта убить не такой уж и грех»… Коснувшись слезой окровавленной пятки, Ты скоро поймёшь, как твои слёзы сладки, И жить будешь дальше, не ведая бед, Навеки забыв про священный завет. Памяти Беллы Ахмадулиной С небосклона упала звезда, Сатане не заплачена мзда. Меньше стало одной поэтессой, Отслужили по ней скорби мессу, Кто светил, тот и светел и свят, А другой уберечь смог свой зад. И вся жизнь вдруг сложилась в катрены, Не наполнит огонь больше вены, Даже тот, кто обласкан судьбой, Преклонится, простившись с тобой. Ты смогла приподнять тьмы завесу. Стало меньше одной поэтессой. * * * Боги глухи к героям бывают, Безразличен порой небосвод. О сердцах, что когда-то пылали, Океан лишь печально поёт. Семя крови в остывшую землю Проникают пусть, споря с судьбой, Запираясь в пещеру иль келью, Не спасётся от рока герой. Но пускай возродятся герои И придут в воплощении новом, Атлантида погибнет и Троя, Океан отзовётся лишь стоном. Мы друг друга сжимаем в объятьях, Нам остался единственный миг, И о сёстрах погибших и братьях К небосводу стремится наш крик. * * * Неистово хватался за судьбу Поэта, что давно уж жить не хочет. И вот лежу пред людом я в гробу И демон над душой моей хлопочет, К ногам моим привязаны скрижали Завета, что принёс нам Моисей, Затем, чтоб меня в небо не пускали, Ведь в жизни нарушал завет я сей. И смерть моя родилась прежде жизни, В их смене вечный есть круговорот, Я был в миру достаточно капризным, До райских не добраться мне ворот. За наши души не стихали битвы И я опять приду к тебе во сне. Когда-нибудь спасут меня молитвы, Что тихо ты возносишь обо мне. * * * Как змея на песке, ты вьёшь кольца В своём танце безумной любви. Пока плавится в воздухе солнце, Ты меня под листву позови, Где меня ты обхватишь ногами, – Хоть я знаю, что это игра! – Мы себя возомнили богами, Не боимся прогневать мы Ра. В этом танце меня обнимая, Ты на коже почувствуешь соль, И танцуя со мною нагая, Снова дашь мне страданье и боль. В своём танце любви плотоядной Ты сердечный сорвешь этот ритм, Чтобы я не сплетал заурядных, И, к тому же, затасканных рифм. * * *
Смотрите, мирские цари, Как Дух над землёю парит. Как всё освящает тот Дух. О нём говорить нельзя вслух. Смотрите, мирские цари, Как небо ночное горит! Тот Дух всех с земли вас сотрёт - Лукавый и алчный сброд. И мне говорит Дух: "Смотри Как гибнут мирские цари... Уже наступил твой черёд. Ты тот, кто людей поведёт." И дьявол мне шепчет на ухо О том, что погибну я в муках. Но тот, кто шагает вперёд, Уже никогда не умрёт. Ликуют мирские цари. Но только гнетёт их внутри, Что после великих чудес Я ныне из мёртвых воскрес. А дьявол лицо всё кривит: "Ты зря за людей был убит..." Не страшен змеиный укус, Ведь Имя моё - Иисус. * * * "Когда же наступит рассвет, Чтоб дух был мой Солнцем согрет И тело согрето лучами - Оно остывает ночами. Я тайны людские скрываю Всех тех, кто остался за краем: Во мне Маяковский, Есенин, Рождаю от семени семя. Для ныне живущих я мать, Позволь расцвести, чтоб завять" - Взывала, о свете моля, К Светилу сырая земля. |
