Герман Бич (г.Калининград) ТАЙНИК НА СЕВЕРНОЙ

Ящик с добром

           Майор Иванов встретил Победу в Кенигсберге. Его бригада располагалась на окраине, в немецких казармах, в районе Северной Горы. Вскоре поступил приказ на составление списков семейных офицеров, с указанием состава семьи для подготовки документов на ее вызов.

Командир бригады объявил: "Для размещения наших семей выделено две улицы возле нашего расположения. Сейчас мы пойдем по ним, и я буду распределять находящиеся там жилые дома".

Вот и нужная улица. Первый в списке получил в свое владение первый домик. На его двери и стене солдат написал большими буквами фамилию владельца. Второй по списку получил жилье рядом. Никаких споров. Никаких оценок жилья. Анатолий Дмитриевич Иванов тоже стал обладателем немецкого коттеджа, стоящего без окон и дверей. Отличали дом три пушистые сосенки, расположенные перед его окнами.

- Война закончилась. Будем служить и жить здесь, - сказал в конце распределения командир бригады. - Ремонтируйте, приводите в порядок дома, вызывайте семьи, и чтобы к началу зимы все жили в них...

Дом утопал в кустах цветущей сирени, а в саду отцветали последним цветом яблони. Дом был не маленьким, состоял из подвала, заваленного мусором, на первом этаже - кухни, столовой, комнаты, туалета и ванного помещения, на втором - двух больших комнат.

На лестничном переходе с первого этажа на второй стоял большой сейф. Похоже, его пытались вынести, но не смогли, слишком он был массивен и тяжел. Чтобы его открыть, потребовалась граната. Внутри ничего, кроме большой связки различных ключей, не обнаружили...

Старшина роты, получив задачу по восстановлению дома, подобрал солдат и приступил к работе. И через полтора месяца доложил майору Иванову об окончании ремонта.

И еще раз майор обошел весь дом, спустился в подвал - огромное бетонное помещение, предназначенное для хранения овощей и фруктов. В углу подвала находился большой продолговатый деревянный, с виду очень крепкий, ящик. А внутри Анатолий Дмитриевич обнаружил несколько пар хорошей обуви и какие-то тряпки, которые его не заинтересовали.

Произведенный ремонт понравился. В комнатах уже стояла необходимая мебель: буфет, шкаф, столы, стулья, другие вещи. Вскоре приехала жена с детьми: шестилетней Олей и восьмилетним Сашей. Жена занялась хозяйством, домом, садом, огородом, а Анатолий Дмитриевич все свое время проводил на службе. Как-то осенью перестала уходить вода из сточного отверстия в беседке. Обычно, жена, постирав белье или вымыв полы, выплескивала воду в беседку, и она уходила через специальное отверстие в землю. Анатолий Дмитриевич решил прочистить канал. Работая лопатой, он, углубившись в землю, почувствовал, что ее острие уперлось во что-то твердое. Оказалось, что это крышка такого же ящика, который стоит у него в подвале.

Он позвал жену, они вместе открыли ящик и обнаружили в нем немного посуды, пару рулонов материи и одежду, которые от постоянной сырости к тому времени уже сгнили...

Прошли годы, выросли дети, обзавелись своими семьями и перебрались в собственные квартиры. А Анатолий Дмитриевич с женой так и прожили до своей кончины в этом уютном доме.

Секретная комната

Отто Шульц приехал в Калининград спустя  сорок лет. Здесь, в бывшем Кенигсберге, он родился и жил вплоть до начала апреля 1945 года, когда вместе с отцом, партийным боссом предместья, бежал на военном корабле в Германию.

Отец умер через двадцать лет после окончания войны,  все эти годы он бредил Кенигсбергом, мечтал побывать в нем, но так и не довелось. Перед смертью он открыл сыну свою тайну: рассказал о секретной комнате, в которой спрятаны произведения искусства, драгоценности и фамильные реликвии.

И вот теперь, когда наступили другие взаимоотношения с Россией, Отто наконец-то смог приехать в родной город, пройтись по своей улице, найти в целости и сохранности свой дом.

Улица была какая-то другая, но дома, эти уютные двухэтажные коттеджи, были все те же. Правда, на многих вместо красной немецкой черепицы лежал российский шифер. Да вместо тротуарной плитки оказался безобразно положенный асфальт или невообразимые бетонные квадраты.

Конечно, все изменилось. Вот и его дом, перед которым сейчас вместо трех сосен стоят только две. Отто остановился перед калиткой и стал искать кнопку звонка. В это время в окне появилась женщина.

- Битте, фрау, - начал он, - можно вас спросить, - опомнился Отто, переходя на ломаный русский язык. Женщина скрылась и вскоре появилась у калитки.

- Что вы хотите? - вежливо, видя в седом, хорошо одетом человеке иностранца, спросила женщина.

- Извините. Я здесь когда-то жил. Это мой дом детства, - с волнением в голосе начал говорить Отто.  - Наша семья уехала отсюда в начале апреля  1945 года.

Женщина немного замешкалась, но потом предложила пройти. Отто увидел, что дом обветшал, как бы постарел, усел, во дворе, за фруктовыми деревьями и кустарником, появились новые строения.

- Скажите, - снова начал он, когда они остановились, - вы давно здесь живете?

- Нет. Всего лишь пять лет.

- А кто здесь раньше жил?

- Те, кто жил здесь раньше, пять лет назад скончались, их дети продали нам этот дом. Но они живут где-то в нашем городе…

- Если вы позволите, можно зайти? - попросил  Отто, - хочу посмотреть, как там внутри.

- У меня небольшой беспорядок, вы уж извините, проходите, конечно, - сказала женщина. - Мужа нет дома, он сейчас в море, я вот пока одна, а вечером придет дочь, она учится в университете.

Они познакомились, хозяйку звали Ольга Ивановна.

Прошли на кухню, потом в гостиную. Женщина пригласила Отто присесть, а сама решила приготовить чай, чтобы угостить им нежданного гостя.

В разговоре за чаем Отто осторожно попросил разрешения посетить дом еще раз, через какое-то время, но теперь уже с женой и сыном  -  показать им место, где  родился.

Хозяйка не стала возражать и даже выразила желание предоставить гостям для кратковременного проживания одну из комнат второго этажа. Отто поблагодарил ее за гостеприимство и на прощание сделал небольшой презент в виде коробочки с сережками.

Женщина от этого подарка пришла в умиление и просила не стесняться, приезжать со всем семейством и жить в своем родном доме. Так они, довольные друг другом и этой встречей, и расстались.

Спустя три месяца к дому Ольги Ивановны подъехал легковой автомобиль с тремя пассажирами. Из машины вышел Отто. И снова, как тогда, в окне появилась хозяйка. Увидев немца и узнав его, сразу же кивнула головой, показав тем самым, что выходит.

- Здравствуйте. Проходите,  - пропела она, открывая калитку.

- Добрый день, - сказал Отто и показал в сторону автомобиля с немецкими номерами. - Моя жена и сын.

Те уже вышли из автомобиля и шли к ним.

- Познакомьтесь. Это Эльза - моя жена, а это сын - Фриц.

- Проходите в дом, - пригласила Ольга Ивановна, и все направились за ней.

Хозяйка с гостями обошли все помещения, побывали на втором этаже, осмотрели комнату, которую Ольга Ивановна выделила  для проживания, заглянули в подвал. Отто похвалил хозяйку за порядок, за то, что в подвале много жизненно необходимых запасов.

Во время обеда Ольга Ивановна предложила поехать осмотреть город, заодно пройтись по магазинам, чтобы купить что-нибудь вкусненького, необычного к ужину, на который должна была собраться вся ее семья.

Но перед самым отъездом у Отто объявилось недомогание - заболела спина, старый радикулит дал знать. Он, извиняясь, попросил остаться - полежать, отдохнуть. Никто не стал возражать, и Ольга Ивановна провела его на второй этаж, в отведенную комнату.

Как только машина отъехала от дома, Отто быстро вскочил с дивана, взял один из чемоданов, принесенных из машины перед отъездом его сыном, и спустился в подвал.

Там он подошел к  стене, снял с полок банки с вареньем и соленьями, отодвинул и сами полки, достал рулетку, отмерил от угла стены полтора метра, затем еще один метр и двадцать сантиметров, от пола кверху метр семьдесят сантиметров. Все это очертил мелом, после достал тонкое длинное зубило и стал бить, стараясь углубиться в эту меловую черту. После нескольких ударов молотком по зубилу оно провалилось, вернее, нашло углубление. Отто убедился, что нашел угол предполагаемой двери. Отто достал из чемодана маленькую миниатюрную машинку, подключил ее к имеющейся в подвале розетке, и фрезой, насаженной на вал, начал водить по меловой черте, делая глубокую прорезь. После того, как он ее сделал по всей меловой черте, Отто с силой нажал на правую сторону воображаемой двери, и она от этого углубилась внутрь, образовав вход в какое-то темное помещение. Оттуда повеяло застойным запахом. Отто достал из чемодана фонарь, зажег его, посветил внутрь и пролез в комнату, заставленную стеллажами с множеством различной величины ящиков. Внутри, в специальной нише, находились картины, покрытые тканью.

Отто подошел к нише и стал по одной вынимать картины  из специальных гнезд, в которых они находились. Вот фюрер, вот Геббельс, Эрих Кох, виды Кенигсберга, портреты каких-то женщин, пейзажи. Кажется, сохранились картины, вроде бы, хорошо.

Он оставил картины и обратился к ящикам. Все они были закрыты на висячие замки, а ключей к ним, Отто осветил фонарем стены, как видно, здесь не было. Тогда он выбрался из этого помещения, взял свое режущее бетон и железо приспособление, вернулся внутрь и быстро фрезой разрезал дужки замков, а кое-где и сами навесы. Затем Отто открыл один из верхних ящиков и увидел в нем корешки объемных фолиантов, на которых красовались золотым тиснением имена классиков немецкой литературы.

Он закрыл этот ящик и открыл другой, стоящий на соседней полке. В нем находился  фарфор, столовые приборы темного серебра - ложки, вилки, ножи.

В следующем ящике, поменьше размером, были какие-то небольшие коробки. Открыв некоторые, он увидел украшения из золота, серебра, янтаря. Три такие коробочки с золотыми женскими часиками, сережками и янтарным ожерельем он положил в карман.

Отто осмотрел еще один ящик. То, что он искал, оказалось в нем. Здесь были альбомы с фотографиями, семейными реликвиями, письма. Пересмотрев несколько альбомов, Отто выбрал один, где были фотографии отца, матери и других родных.

Отто посмотрел на часы - прошло уже полтора часа.

- Надо заканчивать, - решил он,- другие ящики осмотрю в другой раз.

Выбравшись из тайника, повернул плиту, поставил ее на место. Затем достал из чемодана большую чашку, насыпал в нее содержимое из нескольких полиэтиленовых мешочков, перемешал, подлил из бутылочки жидкости, сделал раствор цвета стены, вложил часть его в воронку специального разбрызгивающего приспособления и начал водить вдоль разреза, нанося на него слой раствора. Потом разбавил раствор и стал подкрашивать все стены в однообразный цвет.

Спустя еще некоторое время, расставив в подвале всё на свои места, он выбрался наверх, унося чемодан и сумку с выбранными предметами.

А через полчаса возвратились уехавшие.  Они нашли Отто спящим на диване.

Ужин прошел прекрасно. На столе были лакомства из Германии и деликатесы калининградского рынка и его фирменных магазинов.

Во время ужина все присутствующие перезнакомились, поделились радостями и трудностями жизни. Потом все снова прошлись по помещениям дома, побывали в саду-огороде. И везде Отто давал пояснения, - где что было в те далекие времена.

Через два дня семья Шульца уехала, одарив гостеприимных хозяев подарками, пообещав сделать вызов к себе в Германию и еще через какое-то время снова приехать в Кенигсберг - Калининград.

Отто Шульц убедился в сохранности отцовского тайника…

Теперь его мучила мысль, как все это быстро вывезти в Германию.

А может быть, еще немного подождать, в надежде на скорый возврат Германии ее бывшей провинции - Восточной Пруссии?